Кошмары
ночного леса.
(отрывок
из романа Артура Конана Дойла «Затерянный мир»)
Я стоял, будто пригвожденный к месту, и не мог отвести глаз от
тропинки.
И вдруг оно показалось. В дальнем конце прогалины, которую я только что
прошел, дрогнули кусты. Что-то большое, темное отделилось от них и
одним
прыжком вымахнуло на залитую луной прогалину. Я умышленно говорю о
прыжке,
ибо чудовище передвигалось, как кенгуру, вытянувшись во весь рост и
отталкиваясь
от земли сильно развитыми задними ногами; передние были прижаты у него
к брюху. Размеры и мощь этого зверя поразили меня - настоящий слон,
вставший
на дыбы. И при всем том какая подвижность! В первую минуту у меня еще
мелькнула
надежда: может быть, это лишь безобидный игуанодон? Но, несмотря на все
свое невежество, я понял, что ошибаюсь. У трехпалого травоядного
игуанодона
голова была маленькая, как у лани, а у этого страшилища широкая,
плоская
- словом, точная копия той жабьей морды, обладатель которой так напугал
нас минувшей ночью. Свирепый
рев и настойчивость, с какой он преследовал меня, свидетельствовали о
том,
что это плотоядный динозавр, один из самых страшных зверей, которые
когда-либо
водились на земле. Чудовище то и дело припадало на передние лапы и
тыкалось
носом в землю, вынюхивая мои следы. Иногда они терялись, но динозавр
находил
их и снова огромными прыжками пускался по тропинке следом за мной.
Даже теперь, при одном лишь воспоминании об этом кошмаре, холодный пот
проступает у меня на лбу. Что мне было делать? У меня в руках был
дробовик,
но какой от него толк сейчас? Я с отчаянием огляделся по сторонам, ища
глазами какое-нибудь прикрытие - скалу или дерево, но здесь, в чаще
кустарника,
были только молодые деревца, а моему преследователю ничего не стоило бы
переломить, как тростинку, и большое дерево. Меня могло спасти только
бегство.
Но как бежать по неровному каменистому откосу? К счастью, я заметил
хорошо
утоптанную тропинку, пересекавшую мой путь. Во
время своих разведок мы видели немало таких троп, проложенных дикими
зверями.
Если броситься по ней, может быть, мне и удастся уйти от преследования,
тем более что бегаю я хорошо и сейчас нахожусь в форме. И, отшвырнув в
сторону бесполезное ружье, я показал такой класс спринта, какой не
показывал
ни до, ни после этой ночи. Ноги мои подкашивались, грудь разрывалась,
дыхание
спирало в горле, но я все бежал и бежал вперед, подгоняемый ужасом.
Наконец,
когда сил уже больше не стало, я остановился. На секунду мне
показалось,
что преследование кончилось - на тропинке никого не было. И вдруг снова
треск сучьев, топот исполинских лап, свистящее дыхание могучих
легких...
Зверь настигал меня. Он уже совсем близко! Спасения нет!
Безумец! Зачем я так долго раздумывал, прежде чем обратиться в бегство?
Сначала динозавр полагался только на свой нюх, а это замедляло погоню.
Но как только я побежал, он заметил меня и с той минуты уже не терял из
виду. Еще несколько прыжков - и чудовище показалось из-за поворота
тропинки. В
ярком свете луны блеснули огромные выпученные глаза, пасть с двумя
рядами
страшных зубов и острые когти на коротких передних лапах. Я дико
вскрикнул
и опрометью бросился вперед. Прерывистое, хриплое дыхание слышалось все
ближе и ближе. Тяжелый топот настигал меня. Еще секунда - и динозавр
вцепится
мне в спину. И вдруг - оглушительный треск, я лечу в бездну, а дальше
тьма
и пустота забвения...
Когда я очнулся от обморока - думаю, что на это потребовалось всего
несколько
минут, - мне ударило в нос ужасающее, совершенно невыносимое зловоние.
Я пошарил в темноте и одной рукой нащупал что-то вроде огромного куска
мяса, другой - тяжелую кость. Высоко вверху в правильном овале светили
звезды. Следовательно, я лежал на дне какой-то глубокой ямы. Все тело у
меня ныло, но кости были целы, никаких повреждений не обнаруживалось.
Когда
в моем затуманенном мозгу всплыли обстоятельства, предшествовавшие
этому
падению в яму, я с ужасом взглянул вверх в полной уверенности, что
темная
голова динозавра вот-вот появится на фоне бледнеющего неба. Но все было
тихо, спокойно.
Тогда я медленно, ощупью обошел дно ямы, стараясь понять, куда же меня
вверг счастливый случай. Яма была глубокая, с отвесными краями и ровным
дном, футов двадцати в поперечнике. На дне валялись совершенно
разложившиеся
куски мяса, от которых шел удушающий смрад. Ступая по этой падали и то
и дело спотыкаясь о нее, я вдруг наткнулся на что-то твердое - это был
деревянный кол, вбитый в самой середине ямы. Я ощупал его, моя рука
скользнула
по чему-то липкому, но до верхушки кола так и не дотянулась.
Вдруг я вспомнил, что у меня в кармане есть восковые спички, и, чиркнув
одну, сразу понял назначение этой ямы. Сомневаться не приходилось: это
была западня, вырытая руками человека. Вбитый посредине заостренный кол
высотою футов в девять весь почернел от крови животных, которые
напарывались
на него. Валявшиеся на дне куски гнилого мяса были, по-видимому,
срезаны
с кола, чтобы очистить место для следующих жертв. |